Назад| Оглавление| Вперёд

Кто такой троглодит? Это первобытный человек, живущий в пещере и стучащий камешком о камешек, чтобы сделать наконечник для стрелы, а потом проводящий все лето в попытках срубить дерево каменным топором. Дикий человек, чего его жалеть?
     Наверное, он никак не мог дотерпеть до той сладкой минуты, когда станет цивилизованным, сменит каменный топор на отбойный молоток и создаст чудеса архитектуры.
     Но ведь люди жили в каменном веке в течение нескольких десятков тысяч лет — куда дольше, чем в эпоху металлов. И надо сказать, кое-что внушительное построили.
     Наверное, у них времени на что-нибудь другое не оставалось...
     Но всегда найдется чудак, который захочет проверить то, что всем и без него известно. Было все ясно, а возникла тайна...
     Таким человеком был Сергей Аристархович Семенов.
     Я познакомился с ним в шестидесятые годы, когда был корреспондентом журнала «Вокруг света». Я приехал в Ленинград и пришел с вежливым визитом к пожилому, подтянутому, крайне интеллигентному настоящему питерскому профессору.
     Сергей Аристархович уже привык к недоверчивым корреспондентам и был крайне терпелив. Но во мне через пять минут он почувствовал неофита, горячего сторонника и даже поклонника.
     Он рассказывал мне о своей работе несколько часов подряд.
     И больше всего я жалею о том, что так и не собрался в его экспедицию, куда Сергей Аристархович меня приглашал. Успею... Вот кончу это, это и это — и тогда успею... А потом прошли годы, Сергей Аристархович умер, и я не знаю, продолжают ли его труд последователи и ученики. Но сделанное им — это важнейшее открытие в первобытной истории человечества.
     Это вереница тайн, раскрытых Семеновым, как раскрывают ракушки.
     Лаборатория первобытной техники (за точность названия я не ручаюсь) решила на деле разобраться, как жили и трудились древние люди.
     Для начала ученые присмотрели громадный валун, что лежал, забытый всеми, во дворе иркутского музея.
     Валун был нефритовый.
     Это сегодня нефрит считается камнем поделочным и ценным. Но в первый год работы Семенова к нефриту относились, как к граниту: пока не найдется места, так и будет валяться.
     Семенов, решив изготовить орудия, которыми пользовался человек каменного века, вспомнил о валуне и обратился к директору музея, не пожертвует ли он этот камень на благо науки. Директор пожертвовал.
     Лагерь археологов устроили недалеко от Иркутска. Совместными усилиями взгромоздили валун на грузовик и отвезли на лужайку, где когда-то была стоянка первобытных людей.
     Через несколько дней трудов валун был расколот на части, и началась работа, точно такая же, какой занимались троглодиты пятьдесят, а то и сто тысяч лет назад.
     Заезжие гости посмеивались. Зачем вам, ребята, делать каменные топоры, пользуясь другими камнями и песчаниковыми плитками для шлифовки. Сделали бы все современными инструментами, а потом пробовали их в деле.

Изготовление каменных скребков
Изготовление каменных скребков

     Но Семенов хотел, чтобы все было по-настоящему. И его ученики были с Сергеем Аристарховичем совершенно согласны.
     Заодно все учились трудиться по-первобытному, входили в образ наших далеких предков.
     Учеба продвигалась не быстро. Среди археологов обнаружились таланты, каменных дел мастера, другие оказались способнее в употреблении инструментов, в лесных работах, в землепашестве. Но об этом позднее...
     В результате экспедиция сумела разгадать тайну: как быстро древний человек изготавливал свои орудия?
     И вот что написал в конце того сезона Семенов: «Самые мелкие изделия (долота, ножи) имели вес около 50 граммов. Наиболее крупные топоры весили до двух килограммов. На крупные изделия затрачивалось 30 — 35 часов, на мелкие от 5 до 10 часов работы. В результате четыре человека за 20 дней работы сделали большую серию нефритовых тесел, долот и ножей».
     Учтите, что нефрит — совсем не такой уж легкий материал, а все орудия изготавливались в стиле неолита, когда каждый топор не только обтесывался, но еще и шлифовался. Это были красавцы инструменты, я их видел.
     Аспирантов и младших научных сотрудников с руками оторвало бы любое племя троглодитов, каждому бы выдали по самой красивой троглодитке в жены — такие замечательные мастера выросли под крылом профессора Семенова.
     Но тут наступил второй сезон, и студенты и аспиранты во главе с профессором снова приехали в Иркутск, чтобы раскрыть другую тайну первобытных людей: насколько шустро они обращались со своими орудиями.
     Для этого двум студентам выдали по нефритовому топору и по нескольку долот и велели вырубить пирогу. Сначала они должны были срубить подходящую сосну в полтора обхвата, а потом заняться долблением.
     На тружеников приезжали смотреть из города, а уж из соседнего колхоза и подавно. Среди подрастающего сибирского поколения нашлось немало Томов Сойеров, мечтающих если не выкрасить забор, то хотя бы малость подолбить каменным долотом пирогу.
     Вся работа заняла у двух «троглодитов» восемь дней. За это время они выбрали и срубили подходящую сосну, очистили от сучьев, обтесали в форме лодки, а затем выдолбили в этой лодке места для сидения. А тем временем два других студента не спеша сделали весла, и тоже с помощью долот и скребков.
     Работа экспедиции продолжалась немало лет. Помню, Семенов рассказывал, как они на западе, кажется в Литве (точно не помню), сделали соху из рога оленя, вспахали поле, потом засеяли его и срезали пшеницу деревянным серпом,с кремневыми вкладышами. И испекли первый пирог из первобытной муки.     

Троглодиты, то есть древние люди, ловко обращались с каменными орудиями. Они изготавливали разнообразные скребки, кинжалы, долота и наконечники для копий. С их помощью троглодиты рубили деревья, долбили из бревен лодки и делали нужные в хозяйстве предметы
Троглодиты, то есть древние люди, ловко обращались с каменными орудиями. Они изготавливали разнообразные скребки, кинжалы, долота и наконечники для копий. С их помощью троглодиты рубили деревья, долбили из бревен лодки и делали нужные в хозяйстве предметы

     Конечно, работа эта занимала больше времени, чем пахота и косьба металлическими орудиями, но не настолько, чтобы считать ее невозможной.
     И главное — Семенову удалось доказать, что кроманьонцы работали быстро, эффективно, умело и отлично управлялись со своим хозяйством.
     В последние годы я читал о том, что экспедиции и опыты, подобные семеновскому, становятся все более популярными на Западе. Но ведь нам интересен лишь первый из тех героев, кто достиг полюса или поднялся на Эверест.
     А у Сергея Аристарховича был удивительный ум, как антенна настроенный на разгадку тайн, о существовании которых вы, может быть, никогда и не задумывались.

Кремневый скребок с деревянной рукояткой
Кремневый скребок с деревянной рукояткой

     Я помню, как он провел меня в темный коридор профессорской квартиры и принялся вытаскивать с полок тоненькие оттиски академических статей.
     С тех пор прошло много лет, я потерял подаренные оттиски. Помню, что очень интересной мне показалась статья, в которой Семенов попытался разгадать такую загадку: почему у мужчин растут волосы на лице, а у женщин нет. Он предположил, что раз мужчины были охотниками и проводили много времени в лесу, в пути, волосы на лице помогали не замерзнуть в мороз и не обгореть в жару. А вот у женщин была другая проблема — весь день в пещере, у огня, над очагом. Чуть зазевалась, тут же спалит тебе бороду случайной искрой.
     Так что бородатые женщины погибали быстрее, чем безбородые.
     Может быть, в той статье были и другие аргументы, но и те, что мне запомнились, кажутся забавными.
     А потом Семенов показал мне любительский фильм, в котором пирога с двумя гребцами пристает к берегу, современные нам троглодиты достают топоры и шустро, на наших глазах, срубают по дереву. Можно подумать, что топоры у них стальные.

Назад| Оглавление| Вперёд